ФЕДЕРАЦИЯ СПОРТИВНОГО ТУРИЗМА ПЕРМСКОГО КРАЯ
ТУРКЛУБ "МЕРИДИАН"
ТУРКЛУБ "ЗОДИАК"

ОТЧЁТ
О ГОРНОМ МАРШРУТЕ ЧЕТВЁРТОЙ КАТЕГОРИИ СЛОЖНОСТИ
совершенном в июле-августе 2010 года
в районе Алтая (Северо-Чуйские Белки).

 г. Пермь
2010

СПРАВОЧНЫЕ СВЕДЕНИЯ.

Район: Алтай, Северо-Чуйские Белки.

Нитка маршрута: пос. Курай - р. Актру – а/л Актру - лед. Б. Актру (до 2900 м, рад.) - пер. Кзыл-Таш (2А, 3800 м, лд.-ос.) - р. Джело - рад. в. УПИ (1Б, 3603 м, ск.) - пер. Джело (2Б, 3450 м, ск.-лд.) - л. Правый Актру - лед. Левый Актру - рад. пер. Значкистов (1Б, 3160 м) - в. Актру (2Б, 4044 м, ск., восх.) - пер. Маашей (2Б, 3250 м, сн.-лд.) - лед. Маашей - пер. Надежда (2Б, 3300 м, сн.-ос.) - в. Маашей (2Б, 4177 м, лд., восх.) - лед. Абыл-Оюк -  пер. Абыл-Оюк (1Б,3220 м, сн.-ск.) - р. Шавла - Шавлинские озера - р. Шабага - пер. Орой (н/к) - пос. Чибит.

Количество участников: 6 человека

Руководитель: Деменев Николай Павлович

Отчёт хранится в Пермской Краевой Маршрутно-Квалификационной Комиссии.
В сети Интернет на сайте: www.meridian.perm.ru.

Поход рассмотрен Пермской Краевой МКК (159-00-665620500).

СПИСОК ГРУППЫ.

№ п/п	Ф.И.О.	Год рождения	Фотография	Город	Туристический опыт	Обязанности в группе
1	Деменев Николай Павлович	1958		г. Пермь	5 Л-Р Барг. хр. 2*4 Л-Р Пр. Урал 3*5 Г-Р, Памиро-Алай, Ц.Тянь-Шань 6 Г-Р Памир (3Б рук.) 2*6 П-Р 5 Л-Р Пр. Урал	Руководитель
2	Cусоева Галина Александровна	1983		г. Пермь	3 Г-У Кавказ (2А уч.)	Участник
3	Антонов Дмитрий Валерьевич	1981		г. Пермь	3 Г-У Терскей (2А уч.)	Участник
4	Деменев Дмитрий Николаевич	1989		г. Пермь	6 Г-У Памир (3Б уч.)	Участник
5	Мамаева Ирина Валерьевна	1966		г. Пермь	5 Г-У Кавказ (3А уч.)	Участник
6	Кузнецов Александр Игоревич	1983		г. Пермь	3 Г-У Кавказ (2А уч.)	Участник

План похода.

ОБЗОРНАЯ КАРТА МАРШРУТА.

ОБЩАЯ СМЫСЛОВАЯ ИДЕЯ ПОХОДА.

Алтай считается классическим горным районом для совершения походов I-VI категории сложности. Красивые вершины, перевалы до 3Б к.с., сочетание рек и гор, близость подъездов, снискали заслуженную славу району.  При расцвете туризма много групп шли классическими маршрутами. Теперь за 20 ходовых дней мы видели пару групп. Свердловчане совершали "шестерку" горную. Встретили много отдыхающих на Шавлинских озерах и в а/л "Актру".

Совершить горный маршрут IV категории сложности по Cеверо-Чуйским Белкам - была основная цель похода.

Первая часть маршрута  - это заход с полным грузом под ледник Актру в центр района (Северо-Чуйский хребет). Затем заброска на "Голубое озеро" лед. Блошой Актру и  большое кольцо через перевалы Кзыл-Таш (2А), Джело (2Б) на Караоюк с обследованием реки Джело. Затем линейная часть -пер. Маашей (2Б), Надежда (2Б). По пути были заявлены восхождения на высшие точки Чуйских Белков - вершина Актру (4044 м) и Машей (4177 м).  Выход через перевал Абыл-Оюк (1Б) был запасным вариантом, резко испортилась погода. Затем Шавлинские озера и пер. Орой.

ИТОГИ, ВЫВОДЫ, РЕКОМЕНДАЦИИ.

Поход совершён практически по основному варианту. Заезд, хотя было потрачено много сил и времени на подготовку, удался.

Погода была нормальная, алтайская от -15ºC до +20ºC.

Костяк команды составляли участники турклуба "Меридиан", ходили вместе на многие машруты.

Взяли с собой 3 основные веревки, кевларовый шнур, полностью скальное и ледовое снаряжение, бензин, мультитопливные горелки, двухслойную палатку, двухслойный комбайн на троих.

Отсидок по погодным условиям не было. Фотосьемка, видеосъёмка проводились по армейскому принципу - "разборка-сборка автомата на время". Батареи постоянно носились на теле, в теплом кармане. Штормовой ветер на перевале "Надежда" порвал палатку.

Снаряжение и опыт должны позволять организовать бивуак при сильнейшем ветре. Значительна лавинная опасность (после снегопадов), поэтому в группе необходим полный комплект лавинного снаряжения.

При заявке надо учитывать возможность совершать восхождения и траверсы "по погоде", то есть иметь информацию по всем близлежащим перевалам и вершинам.

Все участники группы ранее неоднократно ходили в разные походы друг с другом. Психологический климат в группе был благоприятным.

По итогам маршрута создан слайд-фильм и фильм "Машей 2010". В электронном приложении к отчету есть этот фильм, слайд-фильм.

Сроки проведения похода.

Судя по многолетнему опыту, конец июля и начало августа является оптимальным по погодным условиям временем для проведения похода на Алтае. В начале июля ещё много снега, большая вероятность лавин. В конце августа возможна длительная непогода и сильные снегопады, резко возрастает лавинная опасность. Главное при походе по Алтаю точно определять лавинную опасность и при малейшем сомнении менять маршрут по запасному варианту. Как говорил один мой друг: "Ежели будем живы, мы сюда ещё придем".

Снаряжение.

Нами использовалась  палатка фирмы "Снаряжение". Она адаптирована для гор (пришита "юбка"), но не очень хорошо держит ветер. При сильном ветре ломает дуги.

На маршруте была хорошая погода, что позволяло просушить спальники, палатку и личное снаряжение. Только в конце похода наступил период длительной непогоды.

Стенки выше зоны леса строили всегда (из снега, льда, камней). Для приготовления пищи  использовали 2 мультитопливные  горелки MSR и KOVEA.  Бензин транспортировали в 1-1,5-литровых колбах из-под газ. воды.

При подготовке к походу, завхоз для приготовления на бензине подобрал продукты, требующие минимума времени при приготовлении (овсяные, ржаные, пшеничные, гречневые, рисовые хлопья), что значительно снижало расход бензина.

Для безопасного прохождения маршрута необходимо специальное снаряжение. Мы взяли с собой три верёвки диаметром 10 мм и длиной 50 м, кевларовый шнур,     10 скальных крючьев, 12 ледобуров, расходные петли. Кевларовым шнуром мы сдёргивали веревки. Хотя просто так не продёрнешь. Закрепляли в "восьмерку" и дёргали, потом уже веревка шла нормально. Каждый участник имел страховочную систему, 3 карабина,  кошки, ледоруб или айсбаль.

Несколько замечаний по личному снаряжению. Каждый имел хорошие трекинговые кожаные ботинки на полужесткой подошве. У всех были  и гамаши. Для защиты от ветра необходимы маски.

Обязательно все вещи в рюкзаке должны быть в водонепроницаемой упаковке. Очень хорошо для этой цели подходят гермомешки "Сплав"

Подъезды, отъезды.

Как всегда, при заезде на Алтай, возникли сложности с ж.д. билетами на проходящие поезда. Мы брали билеты заранее, но получилось в разные купе и даже вагоны. Все собирались на ж.д. вокзале Барнаула.

Рюкзаки паковали уже в Барнауле. Доехали на поезде до Бийска. Нашли по старым связям микроавтобус.  Загрузились в авто и поехали до Акташа. По дороге заехали в небольшое кафе, чуть выше впадения Чуи в Катунь и перекусили. Доехали до Акташа, поставили палатки, поспали (в основном шофер). Договорились с шофером об обратном выезде. Затем сели в ГАЗ-66 (был заказан заранее) и очень медленно и долго ехали до альплагеря "Актру". Мост смыт, очень много воды. По дороге видели утопленную в Актру "буханку", только крыша торчала.

При выходе с гор: позвонили с пер. Орой по телефону, договорились об обратном выезде. В поселке Чибит "басик" нас ждал на дороге. Ночью приехали в Новосибирск, сразу на вокзале купили билеты обратно на проходящие поезда.

ОБЩАЯ ЧАСТЬ.
(на основе дневника Дмитрия Антонова)

Поезд Москва - Благовещенск из Перми опоздал на час, а я и так рано приехал на вокзал - потому дремота в жёстком кресле и прогулки по перрону закатали меня в асфальт тоски. Затылком чувствуя, как сверкает на солнце ледоруб, приткнутый к рюкзаку, на всякий случай отворачивался этим боком от ментов, скучающих у вокзала. В поезде встретил Диму Деменева, Галю Сусоеву, Саню Кузнецова, Ирину Мамаеву. Диму хорошо знаю с прошлогоднего похода в Киргизии, Галю знаю по выездам с "Зодиаком", Саню знаю с лета прошлого года, а Ирину - как участницу горной четвёрки Сергея Бояршинова на Терскей-Алатау в прошлом году - наши группы ехали в Киргизию в одном поезде. Едем до Екатеринбурга. Дима читает свежий номер "Вокруг света". В Екатеринбурге сидели в том же углу вокзального дворика, что и год назад. В первом часу ночи сели на поезд Москва - Барнаул, что идёт через Чернушку. Николай Палыч Деменев, наш руководитель, сел в Дружинино - именно оттуда на всех куплены билеты, ибо это уже 24 июля по местному времени, а на 23 июля билеты 45 дней назад купить не успели.

Проезжаем Тюмень, Омск, Карасук, Кулунду. Степи, рощи, болота, озёра. Кулунду, которую я знаю по песне Юрия Наумова, ехали ночью и - досадно - я её не посмотрел.

В 10:00 (местное время = MSK+3) приезжаем в Барнаул. Ясно, тепло. Когда уже сидели на вокзале, прибежала проводница - мы забыли на третьей полке одну из верёвок. В 11:24 едем на пригородном поезде (купейный вагон!) до Бийска. Приехали в 15 ч. Много туристов. Какой-то дядя говорит, что едет на Мульту. Водники навьючили собаку спальниками. Нас ждёт заказанная газель. По Чуйскому тракту в 18:30 приехали в пос. Усть-Сема. Пообедали в кафе. Пока мы сидели там, на глазах у Палыча автомобиль сбил девочку - после этого её усадили на стул на улице, а она ещё порывалась бежать, и только потом появились зазевавшиеся родители. Проехав мост через Катунь, пересаживаемся в ГАЗ-66 (вахтовку), также заказанную заранее. Едем до глубокой ночи. После пос. Акташ водитель свернул с тракта к р.  Менка, под мелким дождём ставим палатку и ложимся спать.

Встаём в 9. Пока водитель ездил на заправку, на костре готовили завтрак из того, что не входит в раскладку. Рядом фермерское хозяйство, бегают две лайки, пасутся овцы, вдалеке видны останки недостроенной Акташской ГЭС. Погода ясная, но на снеговых отрогах Северо-Чуйского хребта вдалеке клубятся облака. В 12 выезжаем дальше по Чуйскому тракту. После пос. Курай сворачиваем с тракта направо, на мост через Чую, едем через Курайскую степь к р. Актру. Перед рекой преодолеваем небольшой лесистый отрог - т.н. "перевалку", за которой стоят пара деревянных домиков и много автомобилей. Их здесь оставляют посетители альплагеря "Актру" - бревенчатый мост через одноимённую реку частично разрушен. Но наш ГАЗ объезжает мост по бурной и мутной, но мелкой речке. Затем долго едем в гору по лесной, очень ухабистой и кривой грунтовке. Заросли жимолости. Подсаживаем в машину 3-х "дачников" - муж, жена и девочка с походными тюками, которые по внешнему виду не тянут на альпинистов.

Схема 1.

Фото 1. Переправа через реку Актру.

Фото 2. По левобережной тропе р. Актру.

Выезжаем на широкий разлив р. Актру с гравийными отмелями. В одной из проток "по пояс" в воде торчит УАЗ-буханка. Снуёт народ. В редком лесу видны одноэтажные постройки альплагеря. В 14:30 высаживаемся на берегу реки. Кое-как упаковываем полный груз в рюкзаки (раскладка продуктов на 18 дней) и проходим метров 500 по левому берегу Актру, уходя от территории альплагеря. Недалеко от тропы, в лесу, у подножия высокого и старого моренного вала ставим палатку. Палыч сходил на разведку, заброску продуктов решили нести завтра. Весь вечер мимо идёт народ в альплагерь - с Голубого озера. Я прогулялся до гребня моренного вала, видел бурундука и зайчонка, нашёл старый штатив от теодолита. Обед и ужин готовили на костре.

В восьмом часу все, кроме Ирины, понесли заброску на ледник Большой Актру. Кольцо запланировано на 6 дней, линейная часть похода - 12. Сразу встречаем большой камень с табличками погибших в окрестных горах и на ледниках - всего человек 20. Восемь человек погибли в один день - в авиакатастрофе. Видно, как по крутой части ледника Малый Актру медленно двигаются три фигурки - весят перила. На морене увидели осадкомер - метеорологический прибор, здоровенная ржавая станина с жестяной ёмкостью. На леднике нас догнал дедушка - в башмаках, с палочкой - говорит, пошёл разведать путь на перевал Актру. С ближайшего моренного откоса сошёл небольшой оползень - которого, однако, хватило бы, чтоб похоронить пару человек. К 11 часам поднялись вдоль правого края ледника Большой Актру Левый на высоту около 2900 м. Заброску в сумках - продукты, бензин, одежда, пила-ножовка - тщательно заложили камнями. Обратно шли по моренной тропе, вышли к Голубому озеру. По зелёной воде плавают льдины, стоит жёлтая хижина гляциологов, обитая металлическими листами - с надписью "2840 м. Не занимать! Мусор уносить!". Но с развалом СССР учёные здесь бывают, наверное, редко. А навстречу, подивиться на озеро, идут толпы людей из альплагеря - кто с надеждой спрашивает, далеко ли ещё, кто с пивом и уже без сил осел на камнях. К 14 часам вернулись к палатке. Остаток дня отдыхаем, играем в шахматы и нарды, читаем. Вода в реке за ночь спала, стала чище и к уровню первого дня уже не вернулась.

Фото 3. На берегу "Голубого озера".

Фото 4. 1 - пик Актру. 2 - ледник Большой Актру.

Схема 2.

В 8 вышли к леднику Малый Актру. Переходим реку по двум брёвнам - довольно опасно: можно искупаться, если потеряешь равновесие. Ледник сначала обходим по правобережной морене, но Дима и Ирина вскоре надевают кошки и чешут по льду. Впереди нас поднимается группа. Спустился туман, а когда вышли на бараньи лбы над нижней ступенью (правая ветвь ледника), пришлось прятаться от дождя под полиэтиленовым тентом. Опередившая группа чуть выше тоже натянула тент. После дождя выяснили, что это москвичи, 6 человек. Идём ещё немного слева по рантклюфту, скользкие и живые скалы. Палыч начинает весить перила: 3 верёвки (40º-45º) по не очень крутому льду с раскисшим снегом. Москвичи объясняют, что в тумане пропустили поворот на пер. Купол 1Б, а у них всего лишь горная двойка, и просят разрешения пройти по нашим перилам. Наш руководитель разрешает, но подъём 12 человек сильно замедляется.

Фото 5. Вид на пер. Кзыл-Таш (2А) с лед. Большой Актру 27.07.2010.

Фото 6. Подъём на пер. Кзыл-Таш (2А). Нижняя часть, 3 верёвки.

Фото 7. Подход к стоянке, после нижнего ледопада пер. Кзыл-Таш (2А).

После перил идём по пологой части второй ступени и на правобережной морене делаем площадку под палатку. Высота 3080 м. Перевал Кызыл-Таш 2А ещё выше, на третьей ледовой ступени. Виден след предыдущей группы. С ближних скал по кулуарам то и дело катятся камни, но до нас далеко. Москвичи обосновались чуть ниже по склону. Принесли нам подарок - ананасы в банке - и пригласили на гитару. Я и Дима побывали у них. Они из г. Пущино, турклуб "Азимут", 3 девушки, 2 молодых человека и руководитель - дядя лет под 40. Очень благодарны нам за помощь, всё ищут некую "Зелёную гостиницу" (оказалось, это такие стоянки на зелёном плато под вершиной Купол), сыграли несколько песен - очередных переделок советских хитов на горную тему. У них поход на 18 дней, без кольца, а в запасе - стеклянные банки и консервы. Во дают!

Фото 8. Верхний взлёт пер. Кзыл-Таш, от правобережной стоянки.

Фото 9. Стоянка под верхним взлётом пер. Кзыл-Таш (2А).

Москвичи вышли раньше нас и стали весить перила сами. Но мы, выйдя на час позже, быстро обогнали их: они сунулись в ледопадную часть ледника - совсем нелогично - и долго жумарили. Я поднимал снизу рюкзак Палыча (он занят навеской перил) после своего - это та ещё работёнка! Провесили по льду 3 верёвки (около 45º), потом долго шли в связках и в 11 уже стояли чуть ниже седловины, на мелкой россыпи сланцев, созерцая сложную систему Южно-Чуйского хребта - сплошные ледники и снежные гребни. В туре нашли записку месячной давности.

Фото 10. Подъём на пер. Кзыл-Таш (2А), верхний ледопад.

Фото 11. На седловине пер. Кзыл-Таш (2А). За спиной - Южно-Чуйские Белки.

Спускаемся к р. Тураоюк по сыпухе и снежникам. В россыпях камней блестят мелкие кристаллы пирита, гранатов, молочно-белые кварцевые жилы. На соседнем ледовом поле (под вершиной Караташ) заметили палатку - видимо, вчерашняя тройка. Быстро добежали до зелёнки и, не сбрасывая сильно высоту, обогнули холм в долину р. Джело. Вниз по течению у разлива реки пасутся несколько лошадей. Времени ещё мало - четвёртый час, потому спим на пенках под солнцем, созерцаем бурлящую между валунами воду. Обед и ужин готовим на бензиновых горелках - топливо рассчитано на все ходовые дни.

Фото 12. Спуск с пер. Кзыл-Таш (2А) в долину Джело.

Фото 13. Ледник Джело. 1 - пер. Джело (2Б), 2 - путь подъёма группы.

Вышли в 7. По морене быстро подошли к леднику Джело. По его пологому телу идём без связок, лёгкая тропёжка. Пока подошли к стене хребта, вовсю светит солнце. Где кулуар, ведущий на перевал Джело - не совсем ясно. В наиболее вероятном - крутая сыпуха и снежники, время от времени катятся камни. Есть и другие, более или менее опасные. Палыч и Дима пошли на разведку, а мы пока поставили палатку на снегу - чтобы не сгореть на солнце - и кипятим чай. В час дня начали подъём по кулуару справа - очень живая сыпуха. Лезли по ней больше часа, затем, чтобы обойти крутой снежник, навесили 20 метров перил по скале, до 50º. Вышли на более пологий склоновый ледник и по нему зигзагами вверх, потом ещё долго по сыпухе, но менее подвижной.

Фото 14. По леднику Джело к пер. Джело.

Фото 15. Одна из камнеопасных седловин перевала Джело (2Б).

Фото 16. Подъём по перилам на пик УПИ (1Б).

В 4 часа неожиданно для себя вылезли на гребень около вершины УПИ - значительно правее перевала. В туре записка альпинистов из Свердловска недельной давности - забрались сюда рано утром по маршруту 4А. Записки хранятся в латунном цилиндре, на поверхности которого гравировка - насчёт восхождения к юбилею Уральского Политехнического института году эдак в 80-м (от него название вершины). С вершины открывается хороший вид на долину Актру, Курайскую степь и относительно невысокий Курайский хребет (скальные вершины, присыпанные свежим снегом). Палатку поставили недалеко от вершины, рядом со снежным гребнем, у которого образуется лужа воды.

Фото 17. На пике УПИ (1Б). Стрелочка - седловина пер. Джело (2Б).

Фото 18. Вид с пика УПИ (1Б) на долину Актру. Вдали - Курайский хребет.

Фото 19. Вид с пика УПИ (1Б) на запад, в район пер. Фестивальный (2Б).

Всё утро занял траверс гребня от вершины УПИ до седловины Джело. С 8 утра в кошках и связках прошли по снежному участку гребня, а потом пошёл длинный скальный траверс (метров 400). Часть его прошли в связках, но дальше начались резкие перепады высоты между зубцами и понижениями, а некоторые скальные жандармы нельзя было обойти сбоку - с севера вниз уходит крутой ледовый склон (около 60º), с юга на сотни метров вниз - смесь отвесных скал и крутой сыпухи. Палыч повесил один дюльфер (верёвка на спуск), а потом две верёвки на подъём. Перила старались не нагружать по полной, а использовали свободное лазание, что в некоторых местах давалось с трудом.

Фото 20. Подход в связках с скальным "жандармам" на пер. Джело (2Б).

Фото 21. Перила по скальным "жандармам" пер. Джело (2Б).

Фото 22. Подход к первой верёвке "дюльфера" на спуск с пер. Джело (2Б).

К 11 вышли на седловину. Сняли записку турклуба "Гадкий утёнок" из Москвы, оставленную год назад. Спуск в долину лед. Большой Актру Правый по крутому ледовому склону (примерно 50º). Повесили 3 верёвки на ледобуры, четвертую, последнюю - на сблокированных ледорубах. Самосбросы через петли в расходных ледобурах делал Дима как самый опытный после Палыча. На самостраховке между верёвками стоять было очень тяжело - склон крутой, снегу мало, а ноги в кошках, опёртых боком или на передние зубья, быстро затекают и начинают ныть. После четвёртой верёвки вылезали на полочку широкого бергшрунда. Последнюю верёвку сдёргивали "вертолётом" - тянули за верёвку, и два сблокированных ледоруба от рывка вылетают из снега, в полёте вращаясь, как лопасти вертолёта. Весьма опасный полёт для людей, всегда стоящих ниже по склону, но Саня даже успел это дело сфоткать.

Фото 23. Работа на ледовом склоне пер. Джело (2Б).

Фото 24. Путь спуска с пер. Джело (2Б) на ледник Правый Актру.

От бергшрунда метров 50 спускались по крутому склону, но с глубоким снегом, дальше - пологий ледник. Идём в связках, ибо есть трещины. Дошли до озера, расположившегося под небольшим отрогом, разделяющим ледник пополам. Из озера вытекает ручей в ледяном русле и утекает вглубь ледника под сводами закупоренной сверху трещины. Сначала хотели только пообедать, но после обеда расслабились, решили, что месить раскисший снег - дело неблагодарное и поставили на камнях палатку. Солнце ещё в обед опустилось за скалу, нависшую над озером, и так больше и не появилось.

Спускаемся по открытому леднику - по правой ветви Б. Актру Правого. После пологого ледника крутой сброс подвижной морены. На морене чудеса: в леднике, присыпанном мощным слоем камней, образовалась пещера, потолок провалился, и снаружи можно заглянуть под свод, где лежат большие глыбы чисто-синего льда. В другом месте на льду, присыпанном каменной мелочью, лежит глыба размером больше джипа, лёд под ней подтаивает, вниз непрерывно сыплются камешки, а глыба уже наполовину нависла над склоном. Вышли к реке Актру - рукав, текущий от лед. Б. Актру Левый. Палыч и Дима перешли в одном месте на бурном участке потока, мне же и остальным показалось небезопасно, и мы кинулись вверх по течению. Метались вдоль потока минут 10, ища место помельче и камни побольше. В итоге всё-таки пришлось снять ботинки и идти вброд.

Фото 25. Спуск с ледника Правый Большой Актру.

Фото 26. Подъём по тропе к "Голубому озеру".

Тяжёлый подъём по ригелю в висячую долину Левого Актру - и после полудня мы вышли к Голубому озеру. Погода пасмурная, намечается дождь. Потому решили ночевать у озера. Ходит народ из альплагеря, один мужик, приведший коммерческую группу, узнав, что мы пойдём на вершину Актру, сказал, как он нам завидует. В избе гляциологов очень много продуктов: крупы, печенье, пряники, бич-пакеты, кофе - видно, всё бросают разные группы. Во второй половине дня дождь, туман. Поужинали в избе, спать легли там же, кроме Димы, который пожелал спать отдельно в палатке, на просторе (вшестером в нашей палатке довольно тесно). Весь день за избой стояла ещё чужая палатка, под вечер пришли хозяева - два мужика из Барнаула, ходили на разведку на пер. Актру, их остановил снегопад. А когда уже ложились спать, из-за озера, мерцая фонарями, пришли 2 альпиниста - ходили на вершину Кызыл-Таш по маршруту 3А. Мы скормили им остатки супа и чая, они обогрелись, не пожелали переночевать в нашей палатке, а по знакомой тропе убежали в альплагерь.

Схема 3.

На случай хорошей погоды было намечено восхождение на Актру, причём, в компании с 2 мужиками, бывшими вчера в той стороне. На случай плохой - днёвка. Погода по-алтайски дала возможность отдохнуть. Мужики собрались и, сказав, что у них кончается отпуск, ушли вниз. За весь день видимость была от 100 до 500 метров, иногда проглядывали в окна тумана ближайшие куски хребтов. Все читают литературу, набранную для привалов: журнал "Вокруг света", книжки Стругацких, Бушкова и Акунина. Я тоже немного почитал (начал перечитывать Стругацких "Жук в муравейнике", которую уже прочли Саня и Галя), но целый день лежать скучно.

Фото 27. Наша палатка в тумане на берегу "Голубого озера".

Фото 28. Подъём на пер. Значкист (1Б) от "Голубого озера".

Фото 29. Дима Антонов у тура на пер. Значкист (1Б).

Решили сходить (вдвоем), пускай и в тумане, на ближайший перевал: по карте за озером две 1Б - Значкистов и Контейнер. Куда попадём, не знали, так как шли больше наугад. Тропа по снежнику, а потом по сыпухе есть на оба перевала; я забирал влево, чтобы не выйти на крутые склоны Кызыл-Таша справа, которые я потом увидел в разрывах тумана. Перед перевалом пересекали наискосок обширное пологое поле, усеянное кусками сланца - они, в молчаливом тумане, громко гремели под ногами. На седловине пер. Значкистов (3160 м, набрали от озера 300 м) тур есть, сняли записку альпиниста-одиночки из Барнаула, который позавчера (по хорошей погоде!) за 5 часов отсюда сходил на вершину Стажёр 2А. Мы вершину не увидели - только ледник, начинающийся на гребне к западу от перевала. На север от седловины спуск в долину левого безымянного притока Актуру - почти отвесные разрушенные скалы. Дальше не видно, только слышен внизу шум воды. Обратно спускались немного по-другому, поэтому перелазили через гребешки разрушенных скал, потом вышли на прежнюю сыпуху.

Перед ужином Палыч устроил дискуссию по произведениям Бушкова, которые он методично прочитывает - исторические опусы: про Сталина, императоров, полководцев. Поговорили об урановых рудниках на Кодаре; Палыч пересказал несколько баек то ли из Бушкова, то ли из советского туристского фольклора.

Рано утром туман ещё метался между гребнями, но синело небо. Палыч поднял всех. Выпал свежий снег. Если быть верным стилистике технических отчётов, мы начали движение вверх по левобережной морене лед. Актру Левый. В связках подошли по закрытому (свеженьким снегом) леднику под склоны в. Актру и начали подъём по осыпным скалам без страховки. В соседнем кулуаре (подъёма по которому сознательно избежал Палыч) с самых высот прошелестела лавина. Осыпной склон перед нами упирался в сияющее небо (возвращаясь к худстилю) и одним своим видом провоцировал у меня горняшку ("сыпуха в небо", как выразился Палыч по поводу другого перевала, который он решил не ходить). Идти, хоть и с лёгким рюкзаком, и вправду было тяжело. Хотелось бросить восхождение и подождать наших, дремля на камне. Но тщеславная часть натуры заставляла идти. Со скал вышли на крутой снег - отсюда Палыч сначала вверх, а потом наискосок влево навесил 3 верёвки. Надели кошки. Потом по длинному снежному гребню топали к вершине, страхуясь только ледорубом. Но я почему-то забыл ледоруб у последней станции и крался за другими, чтобы горизонт не начал вращаться вокруг моей головы - от банального срыва на крутом снежном склоне. В процессе подъёма перед нами разворачивался чудовищный простор горного Алтая, и теперь мы видели несколько снежных, острых, крутых отрогов, расходящихся от Актру, долины, скалистую вершину Кызыл-Таш, беловатую Стажёров, степь - и хребты, хребты, хребты до горизонта.

Фото 30. По леднику Левый Актру в связках.

Фото 31. Путь подъёма на в. Актру по южному склону.

Фото 32. Перила к верхнему гребню вершины Актру.

Стоя у алюминиевого тура (4044 м по классификатору) с рекламным бэйджем какой-то телекомпании на нём, Палыч указал нам гребни Карагема и Маашея и наш будущий перевал Надежда (отсюда не виден). Обозрели и наш предыдущий путь, только изумрудное озеро с пятном избы спряталось за чёрными бастионами. Моя первая значительная вершина после Конжака, превышающая его на целых 2,5 км! (по классификатору вершин 2Б альп. комбинированная по южному склону).

Фото 33. Выход на вершину Актру.

Фото 34. На вершине Актру.

А потом долгий и утомительный спуск, причём на одном участке скал спускались свободным лазаньем без страховки, хотя вперёд страховались хотя бы связками. А это замедлило спуск и нервировало меня, но не Палыча. Бесконечно низко лежал ледник Актру, и на нём мы, спустившись, похавали и уже под вечер в связках плелись в лагерь, часто ухая по колено (а Палыч однажды с головой) в замаскированные противником-судьбой трещины, а сзади нагоняла тень гор. Снег размяк и отсырел, зелёная бахила на одной ноге у меня разорвалась, в неё набивался снег, и я на ходу задрал её и запихал кончик её под систему - за каковую несимметричность облика Саня сравнил меня с танцором диско. Перед сном я просто утонул в чтении Стругацких, забравшись в спальник с налобным фонарём.

Фото 35. Вид с вершина Актру на северо-запад.

Фото 36. Путь подъёма на пер. Маашей по восточному склону.

В прихожей избы накануне видели несколько раз шмыгавшую - довольно беспечно - мышь; ей хорошо здесь, в продуктово-мышином раю-складе. Наконец сняли лагерь у избы, причём пожертвовали в стихийный продовольственный склад немало сухарей и книжку Бушкова (которую только я и Ирина принципиально отказались читать) - чтобы немного расширить интересы захожих туристов и меню мышей. Вышли к пер. Маашей 2Б с полным весом продуктов на оставшиеся 12 дней - линейная часть маршрута. Чтобы не пыхтеть на неудобной морене справа (под которой лёд), пошли по открытому леднику и вскоре распутывали сложную сеть широких трещин, несколько раз прыгая в опасных местах над узкими и глубокими разломами. Когда дошли до нерастаявшего снега (наверно, отсюда и начинается зона абляции, или преимущественного таяния, ледника), связались - и пошла тропёжка.

Фото 37. Нижняя часть ледника Большой Актру.

Фото 38. Подъём по леднику Большой Актру в связках.

Схема 4.

Время уже к полудню, снег раскис, тропить тяжело, а трещины часто. Помучались - ведь ещё и ступени ледника с приличной крутизной - и Палыч решил прямо на снегу, среди трещин, ставить лагерь, хотя времени только полдень. На самом деле штурмовать сейчас свежезаснеженный перевал - безумие, ибо трещиноватый взлёт его слева крут и длинен. Под слепящим солнцем разбили лагерь и забрались в палатку - кто читать, кто дремать, кто ждать дежурства в обед и ужин (это я и Дима). Снег вокруг палатки постепенно утоптали и уже не боялись ухнуть в трещину. Впрочем, слишком далеко никто отходить не рисковал. После ужина солнце зашло, резко похолодало. Читаю Стругацких по очереди с Димой - он занялся чтением той же книжки, потому что журнал уже исчерпал себя. С нашего снежного поля на востоке, чуть ниже Купола Трёх Озёр видны зелёные поляны - вот ведь досада, на той же высоте, что и мы, но эта зелень не у нас! Догадались, что это и есть та самая "Зелёная гостиница" - к ней стремились москвичи.

Решили вставать очень рано - чтобы по насту выбежать на перевал. Я и Дима дежурим с ночи, с 4 часов. Без пуховика было довольно холодно. В такие моменты я вглядывался в окружающее в надежде заметить тайные проявления цивилизации или хотя бы необычные природные явления - но тщетно: такой тишины, безмолвности природа достигает разве что в зимнем лесу, ночью. Такой красотой, как в эти дни, поле моего зрения заполняется лишь на пару недель в году. Но опустим лирику.

Около 6 часов, ещё в тени вершин, мы вышли по дуге на перевальный взлёт, в связках. Я очень долго тропил, идя первым, по довольно крутому снежному склону, а когда дотропил до полочки и все повалились в снег и на рюкзаки, внизу, на рваном, грязно-сером ледовом поле в клеточку, Саня заметил две чёрные палочки - медленно двигавшиеся, как и мы накануне, вверх по леднику - несомненно на Актру, несомненно альпинисты. На белом снегу тут и там валяются насекомые - мухи, комары, даже стрекозы. Думаю, их заносит из зелёных долин потоком тёплого восходящего воздуха. От места передышки ведущий сменился, и мы пересекли ряд бергов, хорошо закрытых снегом, но опасно вскрывающихся при первой попытке пройти - искусно лавируя между их нагромождением.

Фото 39. Первый дюльфер по скалам на спуске с пер. Маашей.

Фото 40. Третья станция на скалах на спуске с пер. Маашей.

Фото 41. Пятая веревка на спуске с пер. Маашей. Выход на ледник.

Вышли на широкую снежную седловину и увидели гребень Карагема, ледники Маашейской долины и рядом слева - вершину Буревестник. Я и Саня, не развязываясь, прогулялись до тура, где выудили записку свердловчан-шестёрочников, оставленную на днях. Они вышли сюда по гребню с одного пер. 3А и ушли на другую 3А. Высота нашего перевала Маашей по разным данным - от 3200 до 3600 м (скорее второе). С седловины немного спустились по кромке сыпухи и снега. Дальше крутой сброс, и Палыч выбрал скалы справа, потому что слева - крутой лёд с разрывами. Навесили 5 верёвок дюльфера, причём склон становился круче, а камней из-под ног летело всё больше. Станции - за камень или крючья, которые Палыч оставлял вместе с петлями. Нашлись два чужих крюка, и Палыч использовал их. Через 2 или 3 часа выбрались поочерёдно на усыпанный камнями лёд, рядом с ледовой пещерой (точнее, широкая трещина, забитая каменной пробкой - и этот подвижный потолок грозил обрушиться). Одновременно с нашим спуском напротив нас - вид как в большом кинозале - на пер. Тамма 2Б по нехилому ледопаду ползла пара людей с рюкзаками, и мы наблюдали их в бинокль. Когда мы прошли скалы, они исчезли на верхнем снежно-ледовом поле.

Перекусив, мы спускаемся напрямик через широкий и пологий ледник Правый Маашей. Сначала нудная тропёжка (Ирина и Галя жалуются, что я делаю слишком широкие шаги), потом по льду среди огромных трещин. Справа осталась большая скала (впрочем, ничтожная в сравнении с окружающими хребтами), делящая ледник на две ветви, которые тут же обе обрушиваются непроходимыми ледопадами на нижнюю ступень. Трещины в центре ветвей достигают ширины десятков метров, а к краям ледника выклиниваются не они, а их поверхностные повторения, выполненные нанесённым снегом, и потому, перешагивая узкую трещинку в снегу, понимаешь, что стоишь на потолке, толщина которого резко уменьшается от бортов к середине определяющей ледниковой мегатрещины. За спиной, в ущелье, соседнем с пройденным перевалом, гремели камнепады, но движение в связках не давало остановиться и разглядеть бойню в деталях.

После трещин пустились по наклонному льду (кто-то поскользнулся и неприятно ударился) и вышли на уже безопасный открытый ледник с каменной крошкой и чёткой полосой срединной морены - как чёрная шерсть по позвоночнику зверя, грива лошади. Журчат ручьи, и постепенно их хор слился в мощный поток, промывший во льду глубокий каньон - до двух метров в ширину и глубину в районе устья, где уже всё перемешивалось с мореной. Я дивился на эту точную и длинную - сотни метров - модель русла горной реки, на которой половодья случаются каждый солнечный день, но вода не мутна, а прозрачна и холодна, как в холодильнике Арктики (но, против солёности морей, ещё и природный дистиллят).

Фото 42. Пусть спуска с пер. Маашей на ледник Маашей.

Фото 43. Движение по леднику Маашей. Позади пер. Маашей (2Б).

Когда открылись котлованы морен, мы увидели стадо козлов - они бойко побежали с морены вверх по осыпному склону, а последний, бородатый вожак, задержался и, секунду помешкав, с места перемахнул неглубокий, но широкий речной поток. Вверху на склоне звери слились с камнями, и я, как ни силился, не мог найти их в бинокль. Позже они всё равно начали спускаться и Саня пошёл на них охотиться со своим огромным фотоаппаратом. Но, когда он уже подкрался к стаду, прячась за безобидными валунами, с висячего ледника на отвесной стене Карагема случился ледовый обвал. И через несколько необходимых секунд изображение катастрофы дополнилось прилетевшим громом, козлы оглянулись на звук, обнаружили близкого человека со страшным оружием в руках (как объяснил Палыч, в отличие от заповедных козлов Кавказа, местные козлы очень запуганы охотниками) и дали дёру.

Устроились мы на морене сразу после ледника, откуда спугнули козлов. До ужина все спали и загорали на пенках, я поглощал страницы фантастики. Потом солнце насобирало облаков, похолодало, а Палыч на ужин кормил рассказами, как его группу то вывозил вертолёт из одного горного района, то в последнюю минуту ещё не взлетевшему вертолёту удалось дать отбой в других горах. Когда все уже спали, я опять читал при фонаре. В шуме ветра неясно расслышал, как подошли давешние альпинисты (мы видели их спуск с Тамма) и ставили палатку.

Вчерашние альпинисты - два мужика то ли из Барнаула, то ли Бийска - пожелали нам доброго пути, и, выполнив пищевой и сборочный ритуалы, мы спускаемся по морене к леднику Центральный Маашей. Его истоки - грандиозный ледопад под склонами вершин Маашей и Карагем. В тех местах на завтрак случился ещё небольшой обвал льда - весьма банальное событие в мире динамичных масс льда. Пересечение длинного и узкого, как язык коровы, и белого, как стиранная простыня, Ц. Маашея с его сложным рельефом - опять уменьшенная копия обширной сети хребтов с глубокими долинами и прозрачными озёрами - не было скучным без кошек, а отражение солнца от этой белизны, не могущей растаять по природе излучений, гарантировало снежную слепоту без тёмных очков через считанные минуты. Вдоль левого берега ледника тянулся ещё более грандиозный, чем вчера, ледовый каньон, заваленный глыбами в мой рост, а его меандры уходили далеко вниз (куда нам было не по пути) - туда, где в ореоле хвойных стволов мелькало огромное озеро Маашей.

Фото 44. Движение к пер. Надежда по лед. Левый Маашей.

Фото 45. Путь подъёма на пер. Надежда с лед. Левый Маашей.

Ещё полчаса по скучной пошатывающейся под ногами морене - и мы отдыхаем на древней морене (Палыч рассказывает про плато Укок), уже поросшей осторожными травинками и самым высоким - по абсолютной высоте, не по росту - деревцем. Следующий лог, заросший кустарником, спускается к зеленоватому озерцу - где мы загораем и обедаем, среди туристского полусожжённого мусора, а я так и поджидаю, что из-за поворота выйдет группа Сани Секалина, где почти все - мои знакомцы. Но Саня так и не вышел (как я узнал поздней, они проходили здесь на неделю раньше), а я попытался искупаться в озере. Но, зайдя по корни ног, испугался холода и выскочил. От озера долгий подъём по морене ледника Маашей Левый. Направо Шавлинские перевалы - каменистые, травянистые - но нам не туда (о боже! я всего 3 года назад уверял себя, что никогда не пойду в такие опасные походы!), а к сверкающей (сейчас видной сквозь лёгкую дымку), отвесной, что твой небоскрёб, стене Маашейского хребта. На гребне морены видим большое стадо козлов - я насчитал 23, и Саня, забыв бросить рюкзак, бежит на гребень, чтобы пофоткать этих бородачей, исчезающих за валом на фоне иссиня-неба.

Несколько часов плутаем по морене, оставляя за собой грязные лужи ледниковых озерцов - пока не выбираем стоянку на мелком гравии, в 50 метрах от потускневшего льда. Холодно, до ужина спим в палатке, я читаю с жадностью не меньшей, чем уплетаю суп. Саня и Галя - вегетарианцы - всегда черпают похлёбку до того, как мы заложим в неё мясо, но Саня, не наевшись, берёт добавку уже с мясом. После избушки едим моё мясо - из двухкилограммового "кирпича", который таскаю сам - сваренное в жире, мягкое и сочное, в отличие от высушенного в духовке, кусочки которого не размокают в воде даже за ночь и твердеют на зубах.

Сегодняшняя цель - пройти перевал Надежда 2Б, набрав около 500 м высоты по крутому склону. Подход по скользкому, но пологому леднику, потом выбрали сыпушные скалы левее перевала. По ним поднимались долго, под конец совсем тяжко по простым, но сильно разрушенным скальным полкам. Я же на каждом перекуре извлекал книгу и активно использовал её вместо табака, удивляя упёртостью остальных. Сам удивляюсь - перечитывать вымысел, когда вокруг оглушительная, в прах разбивающая уютность внутреннего мира, чудовищная, чудодейственная трёхмерная реальность (в отличие от двухмерного, плоского мира равнин)! Но на дцатый день интенсивного похода я стал уставать от ледников и сквозняков, всё больше хочется на травку.

Фото 46. Начало подъёма на пер. Надежда по снежно-осыпному склону.

Фото 47. Перила по снежному склону на пер. Надежда.

Камни закончились - дальше крутой снежно-ледовый взлёт. Палыч идёт первым без рюкзака, вышел сразу на 2 верёвки, пока не нашёл удобного места для станции. Утомительное жумаренье (надо топтать крепкие ступени в снегу, под которым скользкий лёд) - и мы по одному заполняем малую площадку в большом забитом берге. Не нравится мне хруст снега и проваливающийся там-сям пол. Палыч вследствие скоротечности дня скоро после краткого перекуса отправляет меня выше, где уже побывал сам. Рюкзак его от скал притащил Саня, а потом ещё одну верёвку вытаскивал я. Ещё одна площадка в сужающемся берге - снова с ненадёжным полом. Третья площадка шире и безопасней - итого, навесив 4 верёвки вверх, идём влево под гребнем, чтобы выйти на седловину.

Фото 48. Движение вдоль верхнего бергшрунда на пер. Надежда.

Фото 49. Выход на седловину перевала Надежда.

В связках, с попеременной страховкой, а в конце на четвереньках переползаем по снежному мосту и выбираемся на неудобную седловину Надежды - с северы снежный нанос, с юга каменная осыпь, а вокруг скальные гребни. С ледника на юге поднимается и уходит на запад, прочь по снегам гребня (где мы не побываем) цепочка следов. Записка из тура гласит, что группа москвичей, уже известная нам, не в полном составе (а только самые-самые) вышла сегодня на перевал от в. Маашей. Да, следы в сторону вершины - по гребню на восток - тоже есть. Ставим палатку по самой границе снега, камня и воды (она собралась в лужу, в которой тонул угол тамбура), в энный раз строя площадку из морено-мелочи. План на сегодня выполнен. На юге проблески Южно-Чуйского хребта. Внизу (не так низко, как позади) - заснеженный ледник (и там тоже запутанно петляют следы). Ещё ниже - озеро, на западе - высокая снежная вершина (Сказка? Красавица? Мечта? - выберите по вкусу, или по карте). Наш же главный пик (завтрашний) от палатки не видать - только подводящие склоны и скалы, скосы - и сало, и белизна снега. Если я не говорю про погоду - понятно, что она хорошая.

Опять мне и Диме выпало дежурство ночью. Я выходил в темноте на снежный вал к северу от палатки и осмотрел звёзды (самые неизменные предметы в жизни каждого из нас) и тёмную, не испорченную никаким искусственным освещением, долину Маашея. Картина завораживающая. Вышли на вершину рано, ещё не полностью рассвело, помнится. Сразу надели кошки, потому что корка снега подмёрзла, но шли без связок долго. Сначала подход под вершинный гребень, через седловину перевала Маашей-Абыл-Оюк 3А, даже по скальному сильно осыпному участку проходили в кошках и сильно намучались с лазанием по камню в кошках. Потом были тяжёлые и не очень подъёмы по крутым снежным склонам; я отставал - напряжение било по мозгам, одышка, я плёлся и ругался про себя - вымещая таким образом негатив от силовых перегрузок. Не помню всех подробностей пути - спустя три месяца порядок виденных картин несколько смешивается, а фотографий под рукой нет. В одном месте Палыч нашёл хороший иностранный ледобур, оставленный кем-то вместе с расходной петлёй; Палыч похвалил его и забрал на обратном пути. В другом месте пошли скалы, и на часть из них были провешены короткие перила, чтобы не поскользнуться на межскальном льду.

Фото 50. Маршрут восхождения на вершину Маашей.

Фото 51. Движение в связках по карнизам во время восхождения на вершину Маашей.

Фото 52. На ледобурах по предвершинному гребню во время восхождения на вершину Маашей.

После стольких-то снежно-льдистых ригелей вышли на вершинный гребень и связались. Здесь уже дул порядочны ветер, но мне в моей лёгкой куртке не было холодно, так как подъём сильно разогревал. С юга между тем двигался фронт облаков и постепенно затягивал бесконечно-горный пейзаж - такого нагромождения гор во все стороны до существенно расширившегося горизонта я ещё не видал (отроги Кавказа быстро выклиниваются, а на Тянь-Шане много места отнимал Иссык-Куль). На юго-западе увидели, наконец, Белуху - далёкую, но крупную. По гребню шли в двух связках, а вдобавок Палыч крутил ледобуры, так что в случае срыва всей связки ледобур должен был подстраховать. Срываться было куда: на юг шли крутейшие склоны снега, переходящие в отвесные скалы, а в полкилометре внизу (или больше?) виднелись долинки, занятые ледниками, мореной и озерцами. На берегу одного озера покрупнее виднелся большой камень, застывший, как усердно молящийся на восходе буддийский монах. С севера вид вниз закрывал снежный карниз (который мог обвалиться под нашим весом). Но в одном месте кто-то проткнул ногой (или ледорубом) дырку, и я на секунду заглянул в настоящую пропасть. Никогда в жизни ещё не глядел с большей отвесной высоты - стало и в правду жутко: ледовый склон, загибающийся дугой, уходил вглубь на добрых 600-700 метров (мы уже шли на 4-х километрах с копейками), а непроизвольно воображаемый полёт в эту пустоту занял бы несколько мгновений истошного агонического крика.

Выходя на вершину по гребню - вот же забава случая! - встретили группу из 4-х человек, идущую навстречу нам с рюкзаками. Мы пересеклись с ними перед самым вершинным бугром. Оказалось, что это те самые свердловчане, что бросили записку на пер. Маашей; теперь идут полный траверс Карагем-Маашей 3А (у нас же, если верить классификатору вершин, получается восхождение на Маашей по СЗ гребню 4А альп.). Один из них по поводу снежных наносов с севера и пустоты за ними верно заметил "бережёного бог бережёт!" - и аккуратно разминулся со мной. На самый высокий снежный холм (4177 м, если верить давним данным, а GPS Палыч забыл в лагере) мы так и не забирались - рискованно, а спустились метров на 20 к светло-бурым скалам (как все эти сланцы по хребтам) и сняли ещё одну записку екатеринбуржцев, ещё тёпленькую. С юга уже налетали на вершину небольшие, но непрозрачные туманные облачка, и мы поспешили обратно, постепенно нагоняя шестёрочников. В одном месте - крутой ледовый склон длиной метров 50 с плавным выкатом, засыпанном средними глыбами - я сорвался, пренебрёгши способом "на три такта" (которого Палыч только что потребовал от всех, но я ни разу им не ходил и думал, что не получится) - и проехал метров 20, не смогши зарубиться (никогда ведь не пытался зарубаться на твёрдом льду, почти голом от снега). Палыч поругал и популярно объяснил, что, налети я на скорости ногами в кошках на камни, мог бы заработать перелом ноги, а тогда развлекательный экстрим мгновенно обратился бы тяжкими и затяжными спасработами.

Фото 53. Тур на скалах, ниже вершинного ледового гребня на 20 метров на вершине Маашей.

Фото 54. Дюльфер на спуске с вершины Маашей.

Схема 5.

Дальше весили 2 или 3 верёвки перил по раскисшему, но скользкому снегу и ещё много шли на 3 такта по средней крутизне, а свердловчане, уже обедавшие на выступе и на ярком солнце, созерцали нашу спортивную возню. Мы тоже перекусили, отдыхая от работы, а дальше уже спускались пешком - развязно, утомлённо, хотелось только две вещи - полежать и поспать. Снег раскис до неприличия, а я, боясь ещё где-нибудь сорваться, шёл предельно осторожно, выверяя каждый шаг. Когда же собрались в лагере, налетела непогода, ливень ожесточённо бил по палатке - а мы дремали перед ужином, или читали, или - я и Дима - сыграли несколько партий в магнитные шахматы. Ужинали уже при спокойной погоде, перед сумерками.

Итак, мы в целом выполнили план похода, пройдя 4 перевала 2А-2Б и удачно сходив на две отличные вершины; осталось кратчайшим путём выйти из района, перевалив через главный хребет в долину Шавлинских озёр. Планировалось изначально ещё много мест и перевалов, но погодная реальность поурезала максималистские планы.

С утра погода отвратная - туман, но ближе к полудню частично раздуло. Свернувши лагерь, спускаемся с перевала Надежда на ледник Университетский. Сначала подвижная сыпуха, потом долго тропим по закрытому леднику, но без связок. С открытого ледника сразу уходим на правую морену и бараньи лбы, отделяющие другие ветви ледника. А слева остались красивые ледопады, ведущие на гребень Маашея. По морене спустились к луже, потом выбрались на следующий вал - а спуск к реке длинный и крутой, по сыпухе. Вернулись назад и спускались по руслу другого ручья. Внизу, в долине Карагема - большое озеро, но мы туда уже не успеваем.

Фото 55. Спуск с пер. Надежда на ледник Университетский.

Фото 56. По осыпям на ледник Абыл-Оюк.

Идём к простому перевалу Абыл-Оюк через главный хребет. Вышли к моренному озеру, обед. Во время обеда дождь, прятались под плёнкой. Когда вышли с обеда, нас догнали свердловчане, спустившиеся с Маашея другим путём - в районе упомянутых ледопадов. Навстречу же идут молодые парни из Питера, делают кольцо по ближайшим перевалам. Просили передать привет их женщинам на озёрах. С морены вышли на бараньи лбы под ледником, текущим из цирка, в котором перевал Абыл-Оюк. Напротив крутой склон перевала Весеннего - с него по снегу постоянно едут камни, издавая умеренный грохот: картина столь же умиротворяющая, как и непрерывное течение воды. А вверху над долинным ледником с перевала Сюрприз 2Б спускается крутой ледник в виде выпуклого и голого серого лба. Начался дождь, и мы прятались от него у ступеньки бараньих лбов. Когда он ослаб, поставили на камнях палатку. Свердловчане расположились ниже, метрах в 50 от нас. Опять играли в шахматы и читали журнал.

Вышли к перевалу. Сначала поднимались по морене. Потом по закрытому леднику - без связок, так как участок почти горизонтальный до перевального взлёта. Свердловчане, когда мы пошли, ещё спали. Слева на скальной седловине пер. Сюрприз видны люди, ходят там; пока мы вышли на свой перевал, они начали весить верёвки вниз. На леднике гуляют вороны. Подъём на Абыл-Оюк - длинный узкий кулуар в скалах, закрытый снегом, крутой, так что поднимаемся серпантином.

Пока на седловине снимали-писали записку, накрыло туманом, пошёл снег. На ту сторону по ледово-осыпному склону провешены 2 верёвки на крючьях - кто-то в спешке бросил, как определил Палыч. Одну из них он потом забрал себе. Спускаемся по этим же верёвкам, в конце руководитель нарастил перила репшнуром длиной метров 40, и пока я долго возился с перестёжкой на него, скользя на мелких камнях, покрывающих лёд, слышал, как он, устав ждать моё копошение, крикнул "Чего возится? Дайте ему там кайлом по голове!". От конца перил уже под дождём спускаемся по камням на ледник (в верховьях р. Шавла) - долго, видимость иногда ухудшается. А вообще не более полкилометра. На камнях ледника собираемся. Мокнем. Ждём последних. Саня радуется своей мембране - тепло и сухо! Я уже порядком промок, но холода не чувствую, разогрелся и бодр.

Фото 57. Подход к пер. Абыл-Оюк по лед. Абыл-Оюк.

Фото 58. На перевале Абыл-Оюк.

Фото 59. Спуск с пер. Абыл-Оюк на ледник Мечта.

Когда собрались все, идём по правобережной морене ледника вниз, видимость в тумане от 50 до 200 м. Выйдя на более пологую морену с небольшим озером, ставим палатку. Хотя мне хотелось валить ещё дальше - дальше продвинуться, больше увидеть в этот же день! Дождь не перестаёт, дремлем в палатке до ужина, отогреваемся. Снаружи прошла группа молодых ребят - та, что спускалась с Сюрприза, вслед за нами прошла Абыл-Оюк (и тоже был каюк). Я выглянул из палатки и поговорил с ними - все промокшие насквозь, но решили спускаться в долину. Мучаем журнал и шахматы.

Выпал снег. Не выходим - ждём, когда уйдёт туман. Иногда моросит дождь. Мне не терпится увидеть продолжение долины, поэтому вскоре после завтрака я пошёл, ничего не сказав, в одном термобелье в разведку вниз по долине. Моренные валы, озерца, высокие туры из камней - "ханойские башни". Началась трава, кусты, потом зелёная долина с небольшими озёрами. Но видимость до 0,5 км - и то не всегда. Ушёл километра на 1,5 - всё надеялся встретить палатки. В лагерь возвращался торопливо, устал, кружилась голова; но в термобелье холодно не было, хотя всё вокруг парило. Лагерь уже сворачивают, меня потеряли и Палыч кричал. Туман раздуло, солнце. Стараемся всё высушить, я сушу штаны на горящем мусоре.

Фото 60. Лагерь на морене ледника Мечта.

Фото 61. Движение к Шавлинским озерам.

Фото 62. Верхнее Шавлинсокое озеро.

Долго идём вниз. В долину Шавлинских озёр крутой сброс 200 м по скользкой тропе, начинается лес. В лесу много лагерей, но мы все обошли мимо. Долгий путь по правому берегу первого озера: обходим и облазим много курумников, плутаем в них. Очень влажно, ноги промокли. Погода толком не наладилась. До второго озера тоже шли долго по тропе, чуть не поставили лагерь на каменистом пляже у речки, но всё-таки пошли дальше. Встретили мужчину и женщину, медленно идущих с деревянными палками вверх. Забрели в городок из каменных башенок на правобережной морене второго озера. Тут десятки туров (город духов, как сказал кто-то или надпись где-то). Спустились к озеру, где сплошные стоянки, десятки людей. Я, Дима и Саня искали дрова. Нашли поваленную лиственницу, долго пилили её, ещё дольше Дима разжигал - но она не хочет гореть. Дима расстроился, а Палыч нам популярно объяснил, что лиственница не горит. Готовили в палатке на горелке.

Ночью выпал снег - зима догнала нас сверху. Никаких шансов высохнуть - выгадываю, как бы надеть промокшие штаны, носки и ботинки, чтобы сильно не мёрзнуть. Спускаемся вдоль озера - навстречу лошади, алтайцы, туристы в обе стороны идут. В устье озера красивый завал из брёвен. И вообще от непогоды и свежевыпавшего снега у озера был красивейший свинцовый оттенок в самых мордорских тонах. Тропа утоптана лошадьми. Поэтому вскоре мы по колено грязные.

Схема 6.

Фото 63. Нижнее Шавлинское озеро утром.

Фото 64. Живописное место на правом берегу реки Шавла. Сушимся.

После полудня появляется солнце, тепло, и мы встаём на обед в той части Шавлы, где идут заболоченные озёра, напротив живописнейшего камня в воде на фоне ледника под пиком Кржижановского - все проходящие обязательно этот пейзаж фоткают. Часа 2-3 сушимся, разложив абсолютно всё содержимое рюкзаков на поляне. "Прощай, оружие!" - говорю я, в последний раз за поход упаковывая систему, карабины, кошки. Мой косяк: оттого что палатка всё время прикреплена снизу рюкзака, изорвался её чехол. Саня делал мне замечания ещё неделю назад, но я как-то ими пренебрёг.

Идём вниз до впадения справа р. Шабага (на топографической километровке - Ештыкол). Встречаем водников с байдарками, идущих на Шавлу. А по словам Палыча, река непроходима без бензопилы. Немного поднимаемся вдоль Шабаги и на её берегу, в еловом лесу, ставим лагерь. Вдалеке большие стоянки, народ, лошади. Палыч и Ирина к ужину набирают каких-то грибов - типа перезрелых маслят или моховиков - и сдабривают ими ужин. Разнообразие как-никак, но мне они как-то не по вкусу были. Ирина возмущается, как сильно лес вдоль реки замусорен. А я в очередной раз "медитирую", сидя на камне возле бурного потока реки и созерцая "вечное" стремление жидкости к центру тяжести.

Утром опять еда с грибами. Выходим к перевалу Оройский - последнему на пути. На переправе через левый приток Шабаги по кривым скользким доскам встречается чех - молодой парень, говорит с нами по-английски. Из его вопросов я понял: какие мы проходили перевалы - снежные или каменистые? Я ответил, что и те, и другие. Тропа уходит вверх, перебираемся через лесистый отрог, потом опять идём вдоль реки. Лошади и туристы идут в обе стороны. Ближе к полудню выходим на обширное плато Ештыкёль - здесь уже есть следы шин. Переходим вброд Шабагу (или её приток) на правый берег.

В полях на плато начинается грунтовка, но кое-где прежде попались заболоченные участки с грязью и водой. Навстречу идёт молодёжь с рюкзаками, группы подростков. Ближайшие холмы зелёные, со скалами по гребням, подальше - осыпные горы, белые от выпавшего вчера ночью снега. Высокий Алтай отсюда уже не виден. На перевале Орой опять болотина, трава с массой ручейков и луж. Тур - палка с цветными ленточками, записку оставила одна из групп час назад. За перевалом лесистая долина Чуи. Живописная белая скала чуть ниже перевала - локальный рай с деревцами и дерзкими надписями краской, по-сальвадорски резкий и отграниченный. Палыч звонит в Пермь о почти-выходе с маршрута, заказывает газель из Бийска на раннее утро в Чибит.

Схема 7.

Фото 65. Река Шабага.

Фото 66. На перевале Орой.

По тропе спускаемся вдоль левого берег р. Орой, потом переходим на правый. На дереве указатель "Shavla Lake - 74 km" - наглое враньё. Но вспотевшие матрасники, чинно выползающие из каньона Чуи вслед за навьюченными лошадьми, таким цифрам охотно верят. На правом берегу забредаем в поляны, заросшие разными сортами мхов и голубикой (или черникой). Все её усиленно едят минут 20, а я тороплюсь вниз - увидеть Чую. Но Чую я не учуял: лагерь разбили в лесу, перед началом крутого спуска к реке, над обрывом к руслу Ороя. Мимо до темноты шли и шли на перевал караваны коней, темнолицых алтайцев и утомлённых туристов, которые зачем-то поехали не в Турцию, а сюда, в таёжные врата Алтая.

Так как машину заказали на 7 часов, а до неё не один километр, я и Дима дежурим ночью - уже в третий раз. В 5 утра выход. Вниз по лесу - по длинной грязной тропе, страшный мост через Чую - на металлическую раму над бурной рекой (начало Мажойского каскада) накиданы доски, брёвна, листы железа. Долго по грунтовке идём вдоль Чуи. Со дна долины видны только обрамляющие её лесистые хребты. Посёлок Чибит в слиянии двух долин, на Чуйском шоссе. Посёлок вымирающий: дом культуры заколочен, пьяный дед, сидя на завалинке, окликал нас, приправляя речь матерком.

Фото 67. Мост через р. Чуя.

Газель уже ждёт. С нами попросились ещё пятеро ожидающих. Двое из Омска, трое - из Свердловска - гуляли в районе Маашея и Актру по долинам. Обедали в кафе в Усть-Семе - там же, где останавливались по пути вперёд. На улице жара, как на море, бурные воды и скальные берега Чуи и Катуни едва не дотягивают до морского прибоя где-нибудь в Крыму. По телику в кафе идут жаркие клипы гламурных соловьёв с бентлями и плавящимся асфальтом - в общем, средние широты купаются в лете. Останавливались на пер. Чике-Таман и в торговых рядах - полкилометра безделушек: от мёда и прополиса до экстремального рафтинга. Но у меня не хватило денег даже на мёд - экономлю, мало с собой взял, вдруг на поезд не хватит.

В Горно-Алтайске двое попутчиков, а ещё Саня и Галя вышли: поедут на Телецкое озеро, а Галя к тому же родом из сих мест, тут живут её родители. В Бийске не задержались, а понеслись по прямой, как мачтовая сосна, и опасной, как гибель губернатора, трассе среди подсолнухов и кукуруз. К вечеру приехали в Барнаул. На четверых купили билеты Барнаул - Новосибирск и Новосибирск - Пермь. Ходили в душ на вокзале - редкое удовольствие сразу после похода так отмыться. Я купил местную симку и позвонил домой. Ночью поезд в Новосиб.

Рано утром в Новосибирске, моросит дождь. Я и Дима были в блинной, с Ириной смотрели вокзал и картинки из эпохи железных дорог. В поезде на Пермь (Красноярск - Москва) с нами едут туляки, калужцы - туристы. У кого-то на Алтае было 2 недели непогоды. Есть знакомые Палыча. Одна из них, Наташа Грищенко, долго - часа 2 - и обстоятельно рассказывала, как она съездила на Килиманджаро - за сколько-то там тысяч долларов ей несли рюкзаки и готовили еду четверо негров-портеров. В Барабинске купил жереха за 100 руб., потом спал.

ОБЩЕСТВЕННОЕ СНАРЯЖЕНИЕ.

ЛИЧНОЕ СНАРЯЖЕНИЕ.

Медицинская аптечка.

РЕМОНТНЫЙ НАБОР.

КАРТЫ.

Архив с комплектом карт похода.

ФОТОГРАФИИ.

С полным фотоальбомом похода можно ознакомиться здесь (67 фото).

ВИДЕО.

youtu.be/163TSA1LROs